Эгоист - Страница 28

Он нагнулся к руке Джесси и запечатлел на ней страстный поцелуй, который был красноречивее всяких слов. Однако та игра, которую он методично вел все это время, оказалась роковой для него же самого. Он слишком долго представлялся бессердечным эгоистом, и теперь ему пришлось пожинать плоды.

Джесси с чувством глубочайшего возмущения отдернула свою руку, воскликнув:

— Нет, мистер Зандов, вы заходите слишком далеко!.. Так значит, теперь, когда ваш брат оттолкнул Фриду от себя, когда вы убедились, что добиться у него согласия на брак невозможно, вы переметнулись на новую кандидатуру — осмеливаетесь приблизиться ко мне и даже пытаетесь отречься от своей невесты и выдать все за комедию? Поистине это переходит всякие границы.

— Но, мисс Клиффорд, помилуйте! — воскликнул Густав, на этот раз испугавшись всерьез.

Однако девушка, не дав ему говорить, продолжала свою гневную речь:

— Уже тогда, когда вы назвали Фриду своей протеже и даже подчеркнули это, я поняла, что вы решили таким образом оставить себе путь к отступлению. О, я знаю, что выдумали!.. Если богатство не удастся получить с помощью Фриды, то его можно будет заполучить и без нее. Ведь оставался запасной вариант — еще подождет богатая наследница, с самого начала предназначенная вам в невесты. И теперь вы хотите сохранить за собой эту наследницу, когда покинутая, отвергнутая девушка еще находится в этом доме! Я уже неоднократно имела случай разочароваться в вас, но все же никогда не ожидала подобной низости!

Тут слезы заглушили голос Джесси. Густав попытался успокоить ее, просил выслушать объяснения, но все было напрасно. Девушка убежала в смежную комнату, а когда Густав попробовал последовать за ней, дверь захлопнули у него перед носом и тут же заперли изнутри на задвижку. Затем Зандов-младший услышал, как Джесси вышла из комнаты через другую дверь, и понял, что ему больше не удастся поговорить с ней.

Оставшись один, Густав дал волю своему гневу:

— Ну, это уже слишком!.. Вот что досталось мне в награду за жертву, принесенную ради интересов других!.. Брат, словно бешеный, налетел на меня за то, что я проявил нежность к своей племяннице, а здесь и подавно со мной обращаются, как с преступником, оттого что я не проявляю этой нежности. Правда, мне следовало бы раньше посвятить Джесси в детали этого запутанного дела. И все это произошло из-за моей шалости. Меня забавляло создавшееся положение, а она... она плакала в полном отчаянии! Теперь я могу, пожалуй, просидеть тут до завтра, пока Джесси решится выйти из своего убежища, а между тем нужно объясниться незамедлительно — как бы не случилось беды!

* * *

Густав, не находя выхода, в отчаянии топнул ногой, но в этот момент за его спиной внезапно раздалось:

— Простите... но меня направили сюда.

Густав вздрогнул и обернулся. У двери в гостиную стоял незнакомец — маленький господин с красным носом.

Он вежливо поклонился и, заметив гневное выражение лица Густава, несколько робко спросил:

— Не имею ли я чести видеть перед собой главу дома Клиффордов? Я только что был в конторе и узнал там, что мистер Зандов уже уехал из города. Но так как мое дело не терпит отлагательства, я и позволил себе приехать сюда, на виллу.

— Мой брат никого не принимает! — возразил Густав раздраженно; так как в его ситуации промедление было смерти подобно, он воспринял появление незнакомца как досадную помеху на пути к собственному счастью.

При слове «брат» маленький господин поклонился еще ниже и, подойдя к Густаву, доверительно произнес:

— А, так вы, значит, — мистер Густав Зандов, знаменитый немецкий журналист? Я чрезвычайно рад, что на мою долю выпало счастье познакомиться с такой знаменитостью, которую по достоинству ценит и наша фирма.

— Что же вам, собственно, угодно? — спросил незнакомца Густав, одаривая его взглядом, говорившим об искреннем желании выпихнуть за дверь поклонника своего таланта.

— Я — агент фирмы «Дженкинс и Компания». Я только что приехал сюда с партией переселенцев, и мне необходимо немедленно видеть нашего уважаемого делового партнера. Но раз мистер Зандов не принимает, возможно, вы разрешите сообщить вам причину моего визита? Вы не могли бы передать брату кое-что?

Эта наглая просьба окончательно лишила Густава последней доли терпения, которой он еще обладал. Принять в такой переломный для него момент агента фирмы «Дженкинс и Компания» было выше его сил. Поэтому он грубо накинулся на представителя этой ненавистной ему фирмы:

— Я не принимаю никаких сообщений, предназначенных для моего брата. Передайте ему завтра свои известия в конторе. — И вдруг, внезапно перейдя с английского языка на немецкий, разразился ругательствами: — Ах, чтобы черт побрал этих «Дженкинса и Компанию» и всех их агентов, вместе взятых! Чтобы он отправил бы всю банду на их проклятые земли на Западе, чтобы их «человеколюбивые» спекуляции пали на их же собственные головы!

Сказав это, Густав быстро вышел через другую дверь.

Изумленный агент в полном замешательстве остался глядеть ему вслед. Правда, он не знал ни слова по-немецки, но все же ему было достаточно ясно, что слова «знаменитого немецкого журналиста» содержали известную грубость. К своему огорчению, он должен был признать, что не осталось никакой надежды: старшего мистера Зандова нельзя было видеть, а младший... Агент покачал головой и, направляясь к выходу, произнес:

— Эти немецкие журналисты — удивительные люди!.. Такие нервные и раздражительные!.. Если делаешь им комплименты, они отвечают грубостью. Нет, наши представители печати куда вежливее!